Прекрасна и очень несчастна, или Кто кинул маленькую принцессу - Полина Раевская

Лариса радостно рассмеялась и едва не захлопала в ладоши.

– Ну, откуда мне было знать, что здесь другой дресс-код? – шептала Лариса мне на ухо спустя несколько дней.

– Может, из текста приглашения, в котором черным по белому написано: «форма одежды – деловой костюм»? – ехидно прошипела я.

– Так ведь маленьким же шрифтом написано, – оправдывалась подруга. – И потом ты тоже не заметила. А я, я… – в глазах Ларисы блеснули слезы, – …я ведь хотела, как лучше.

Меня охватило раскаяние, и я одобряюще сжала руку своей спутницы.

– Прости меня, пожалуйста… – прошептала ей на ухо. – Конечно, ты ни в чем не виновата. В конце концов, это ведь я выбрала это платье. Да и приглашение, конечно, я могла бы сама внимательно изучить.

Лариса обняла меня рукой за плечи и произнесла тихо:

– Зато ты точно здесь самая красивая!

– Ну не знаю, как насчет самой красивой, но самая приметная это точно, – усмехнулась я. – С моим ростом и так остаться незамеченной невозможно, а уж в наряде принцессы об этом и вовсе можно забыть. Особенно если учесть, что все остальные присутствующие облачены в строгие деловые костюмы.

Но делать было нечего. Мысленно нацепив на голову корону, я прошествовала к своему столику, провожаемая местами любопытными, а местами насмешливыми взглядами. Так же мысленно я показала всем присутствующим язык и пожелала отправляться к черту. В конце концов, как хочу, так и одеваюсь!

Правда, оказавшись на своем месте, я вздохнула с очевидным облегчением. Если бы могла, замаскировалась под окружающую обстановку и не отсвечивала. Увы, впереди меня ожидало самое сложное – подъем на сцену за наградой. Представляю, как будет переливаться мой наряд под светом софитов! Жаль, сегодня не Новый год, а то вполне могла бы сойти за праздничную елку. Опять же и высота подходящая.

Но на дворе стояло жаркое лето, а значит, и мимикрировать под хвойное дерево не удастся. Хорошо еще, что этот ад скоро закончится – о том, чтобы остаться на праздничный банкет, и речи быть не могло. Получу свою награду и сразу же сбегу. Главное – туфельку не потерять. С принцами нынче дела обстоят не очень, да и моя обувь сорок первого размера вряд ли тянет на башмачок Золушки.

– Для вручения награды «Открытие года» приглашается Борисов Илья Михайлович, член Коллегии адвокатов, заслуженный гражданин города… – ведущий перечислял регалии поднявшегося на сцену мужчины с такой радостью, будто ему доплачивали за каждое озвученное звание. Хотя как знать, может, так и есть. Надменный вид стоящего рядом адвоката свидетельствовал о его безмерном тщеславии. Не удивлюсь, если он и впрямь заплатил, чтобы администратор торжества не забыл упомянуть ни одно из его достижений – даже стажировку в Оксфорде упомянул.

Я огляделась по сторонам, ожидая увидеть насмешливые лица, но, к моему удивлению, все гости с любопытством, а кое-кто и с жадностью смотрели на Борисова. Похоже, этот «парад тщеславия» заметила только я. Хотя кто бы говорил – благодаря наряду, звание «выпендрежник вечера» будет присуждено именно мне.

– И награда вручается… – ведущий сделал эффектную паузу, передавая микрофон Борисову, который неспешно открывал конверт – ситуация достаточно комичная, учитывая, что победители известны заранее. Я приготовилась стартовать на сцену.

– Веб-студия «Мелена», руководитель Маленькая Елена Владимировна, – буркнул Борисов, и я, вскочив, быстро потрусила за оргалитовой статуэткой, стараясь выглядеть как можно менее заметно. Разумеется, перестаралась. Запутавшись в длинном подоле, я рухнула на ступеньках, распластавшись во весь рост. Зал сначала ахнул, а потом, видя, что никаких серьезных увечий я не получила, сдержанно захихикал.

Сгорая от стыда, поднялась я на сцену, не успев подобрать уроненную в пыль корону. «Мысленную», разумеется. Слава богу, от диадемы в последний момент я отказалась, посчитав, что это, пожалуй, чересчур. От одной мысли, что я могла бы явиться сюда с короной на голове, меня бросило в жар. Затравленно улыбаясь, я посмотрела на Борисова, ища у него моральной поддержки, но наткнулась на брезгливый взгляд – тот самый, которым обычно смотрят на раздавленную гусеницу. Впрочем, примерно как она я себя сейчас и чувствовала.

Улыбка медленно сошла с моего лица, и я очень надеюсь, что я не выглядела в тот момент жалкой. Выхватив из рук адвоката свою награду, скомкав заранее приготовленную речь и наспех пробурчав слова благодарности в адрес организаторов, а также отметив «неоценимый вклад сотрудников компании», я ретировалась со сцены, умудрившись даже ни разу не споткнуться.

– Ненавижу, – процедила я сквозь зубы, плюхаясь на свое место.

– Кого? – удивилась Лариса.

Вдох, выдох, вдох, выдох – настраиваемся на позитивную волну, вспомнила я рекомендации своего инструктора йоги.

– Никого, – ответила подруге уже спокойнее. – Разве что себя за несуразность, нелепость и неуклюжесть.

– Ну-ну, – Лариса успокаивающе похлопала меня по руке, – слишком много «не». Ничего такого страшного не произошло. Подумаешь, упала. Помнишь, как Женька Карамзина на выпускном выпила на спор бутылку шампанского и танцевала стриптиз на учительском столе? И то ничего.

– Ага, ничего. Женька Карамзина, спешу тебе напомнить, так с тех пор и танцует стриптиз.

– Вот видишь! – Лариса радостно рассмеялась. – Никогда не знаешь, как то или иное событие обернется. Все, что ни делается, все к лучшему.

Я сначала с сомнением покачала головой, но в конце концов веселье подруги передалось и мне. Задорно улыбнувшись, я воскликнула:

– Думаешь, сегодняшний номер «с падением» определит и мою судьбу тоже? Даже не представляю, где мне может пригодиться приобретенный навык. Разве что на цирковой арене.

– Точно! Завяжешь с интернет-бизнесом, устроишься в цирк «Дю салей», объездишь с ним весь мир, исполнишь свою давнюю мечту о кругосветном путешествии.

На этот раз я расхохоталась во весь голос – умеет же Лариска поднять настроение, что и говорить.

– Точно, точно. Всенепременно. Слушай, а не пора ли нам «пора»?

– Уже? – подруга даже не пыталась скрыть разочарование в голосе. – А как же банкет?

– Ты серьезно хочешь подвергнуть меня еще и этому испытанию? – из моей груди вырвался глухой стон.

– Да брось ты. Никто на тебя не обращает никакого внимания. Ну давай останемся. Пожалуйста, – в голосе Ларисы слышалась мольба. И я сдалась. В конце концов, все равно хуже уже быть не может. Посижу тихонечко в уголке, предоставив подруге возможность поразвлекаться.

– Ладно тебе, Илья! – выйдя из зала в поисках туалета, я услышала веселый мужской голос. Говоривших скрывала от меня высокая ширма, отгораживающая импровизированную «зону для курящих». Видно парней не было, зато слышно прекрасно. Не желая подслушивать чужой разговор, я развернулась, чтобы уйти, но замешкалась, высвобождая подол платья из плена дверной ручки, за которую я, со свойственной мне «грациозностью», разумеется, зацепилась. Как же бесит этот наряд!

– Оставайся! Только посмотри, сколько здесь цыпочек – одна другой краше, – невидимый некто продолжал уговаривать собеседника.

– Ты шутишь? – голос показался мне знакомым. – Где ты здесь увидел хоть одну мало-мальски приличную девицу? Все помешанные на работе карьеристки и охотницы за толстыми кошельками, – тон говорившего выдавал крайнюю степень презрения. – Хотя есть, конечно, и исключение – девушка вне категории. Видел эту нелепую принцессу в пышном платье? Барышню под два метра ростом с «соответствующей» фамилией Маленькая?

Отчаявшись отцепить ткань от дверной ручки, но страшась, что услышу в свой адрес что-то еще более гадкое, я со всей силы дернула подол. Раздался треск разрывающейся материи, и на платье появилась дыра. Само собой, в области попы. Хорошо еще, что в результате происшествия посторонним взглядам открывалась только куча нижних юбок – иначе было бы совсем «весело».

Увы, но мои манипуляции не остались незамеченными – на шум из-за ширмы выглянули мужчины и с интересом на меня уставились. Окатив их взглядом, полным презрения, я гордо развернулась и вернулась в зал, так и не достигнув цели своего путешествия – о том, чтобы прошествовать через весь коридор, сверкая дыркой на попе, под взглядами Борисова, а это, разумеется, был он, и его приятеля не могло быть и речи.

Лежа на тюремной кровати, пялясь на тусклый свет красной лампочки, свет в камере не выключали даже по ночам, я вновь переживала события того вечера так, как будто они случились вчера. Прошло пять лет, но оказалось, что раны все еще не зажили. Они лишь покрылись корочкой, которую сковырнула сегодняшняя встреча с Борисовым. И вот теперь болячки вновь кровоточат.